Теория ананьева. Теории личности Б

Специфика ананьевского подхода к личности заключалась, как уже отмечалось, во включении ее в широкий антропологический контекст, контекст человекознания. Поэтому его заслуга связана прежде всего со смелостью включения психологии в систему наук о человеке, с возвращением психологии целого комплекса связей, не учитываемых до этого при анализе личности.

Можно сказать, что если Ананьев отмечает как заслугу Рубинштейна разработанное им определение интегративной сущности личности, то заслугой Ананьева оказалось включение личности в интегральную систему человекознания. Здесь присутствуют в единстве и собственно антропологический, и исторический, и онтогенетический, и возрастной, и биографический аспекты рассмотрения проблемы личности.

Свой критический пафос он обращает, совершенно справедливо, против характерной для 50-60-х годов тенденции отечественных психологов сосредоточиться (и ограничиться) вокруг проблем структуры личности, "абстрагированных от реального временного протекания ее жизненного цикла". Ананьев Б.Г. О проблемах современного человекознания. М.: Наука, 1977.380 с. При этом, нужно отметить, что он с необыкновенной скрупулезностью проанализировал практически все взгляды отечественных психологов на структуру личности. Он, будучи одним из инициаторов важнейшего симпозиума по проблеме личности, принял активное участие в дискуссии именно о ее структуре. Таким образом, историческое, биографическое и иное измерения в его концепции предстают как временное измерение личности. Несомненно, что приоритет введения проблематики жизненного пути в отечественную теорию личности принадлежит Рубинштейну (1935), но детальная разработка проблем "жизненного цикла человека", его различных периодизаций перерастает у Ананьева в обобщенную постановку проблемы времени в психологии личности. Ананьев проделал детальный критический анализ концепции жизненного пути Ш. Бюлер и на этой основе показал, что жизнь отвечает иерар-хическому принципу. Желая подчеркнуть это обстоятельство, Ананьев разрабатывает понимание индивидуальности именно как достижения личностью высшего уровня развития своей сущности и всей своей жизни. Однако, в отличие от Рубинштейна, Ананьев связывает понятие субъекта не с жизненным путем, а с деятельностью, общением, познанием.

В отличие от большинства отечественных психологов Ананьев рассматривает социальную детерминацию личности не абстрактно (общественные отношения и Рубинштейном и Леонтьевым трактовались именно так), а с уже сформировавшихся к тому времени социологических позиций. Именно поэтому он, определяя, подобно многим, личность как общественного индивида, конкретизирует это определение через социальные ситуации ее развития, статус, образ жизни, социально-психологические и др. условия, вплоть до демографических проблем. Он справедливо отмечает, что в этом ракурсе личность выступает как объект общественного развития. В таком случае качество субъекта совпадает с собственно психологическим определением личности как системы отношений, установок, мотивов, ценностей и т.д. Но, в свою очередь, для психологической науки личность также является объектом (предметом) познания. Кроме того, проведя собственно социологический анализ противоречий капиталистического общества, Ананьев приходит к выводу, что они приводят к некоторому "отделению" личности от свойств субъекта, т.е. расширению структуры человека (добавим обобщенно, в силу действия отчуждения). Ананьев Б.Г. Человек как предмет познания. Л.: ЛГУ, 1968.339 с. Но это уже иное основание для определения сущности субъекта, связанное с возможностью-невозможностью реализации своей творческой сущности в тех или иных событиях, ситуациях, при конкретно-исторических (истинно-капиталистических) отношениях. Таким образом, у Ананьева отсутствует понимание субъекта как субъекта жизненного пути, которое практически в тех же пятидесятых годах было предложено Рубинштейном. Это понимание предполагает раскрытие зависимости жизненного пути от самой личности. Речь в этом случае идет не о биографическом подходе, включающем индивидуальные различия жизненного пути (как вариации) в единую перио-дизацию жизни, а о собственно субъектном, при котором раскрываются сущностные характеристики способа жизни личности.

Однако, Ананьев, предложив не традиционно динамическое, а историческое, биографическое понимание времени жизни, выявил важнейшие с точки зрения развития личности характеристики-старт, кульминационный момент наивысших достижений в избранной деятельности и финиш, показал зависимость кульминации от момента старта, а старта от истории воспитания личности. Тем самым была конкретизирована главная идея Ш. Бюлер, стремившейся показать жизнь как не случайную, неповторимую судьбу человека, а закономерную историю. Бодалёв А.А. Об основном вкладе Б.Г. Ананьева в психологическую науку // Ананьев Б.Г. Психология и проблемы человекознания. М.: Изд-во "Институт практической психологии"; Воронеж: НПО "МОДЭК", 1996. С.5-17. Но вместе с тем эти фазы он связал - в основном - с субъектом деятельности (а не жизненного пути в целом), считая, что "определить основные моменты становления, стабилизации и финиша личности можно лишь путем сопоставления сдвигов по многим параметрам социального развития человека: гражданскому состоянию, экономическому положению, семейному статусу, совмещению, консолидации или разобщению социальных функций (ролей, характера ценностей и их переоценки в определенных исторических обстоятельствах), смене среды развития и коммуникации, конфликтным ситуациям и решению жизненных проблем, осуществленности или неосуществленности жизненного плана, успеху или неуспеху-триумфу или поражению в борьбе". Как отмечалось, на наш взгляд, здесь особо сказывается стремление Ананьева конкретизировать понятие жизненного цикла человека в категориях социологии как наиболее прогрессивного в тот период направления и тем са-мым преодолеть абстрактность принципа социальной детерминации личности, выразить эту детерминацию в приближенных к личности категориях. Типизацию, свойственную социологическому подходу, он дополняет индивидуализацией. Однако под индивидуализацией в данном случае он имеет в виду. онтогенетическую эволюцию: "весьма важным направлением влияния жизненного пути (биографии) человека на его онтогенетическую эволюцию является все возрастающая индивидуализация этой эволюции". Таким образом, на наш взгляд, в концепции Ананьева остается не выясненным соотношение жизненного пути 1) как биографии, т.е. собственно индивиду-альной истории, жизненного пути (или цикла) 2) как социально типического процесса, включающего общие для всех людей этапы, и 3) онтогенетического процесса эволюции человека.

Весьма существенной, как отмечалось, является роль Ананьева в дискуссии по проблеме структуры личности, которая оказалась основной к концу шестидесятых годов и стала основным предметом обсуждения на симпозиуме по личности 1969 года. При изложении взглядов на личность представителей грузинской школы мы специально не останавливались на позиции В.Т. Норакидзе, поскольку именно Ананьев отметил его вклад в проблему структуры личности на основе эмпирических исследований роли фиксированной установки в характерообразовании. Ананьев сопоставляет взгляды на проблему структуры личности А.Г. Ковалева, В.Н. Мясищева, К.К. Платонова и С.Л. Рубинштейна, выявляя их различия, противоречия и общность. "Противоречивые взгляды отражают объективную сложность взаимопереходов между интегрированностью и дифференцированностью явлений развития личности". Логинова Н.А. Характерные черты концептуальной системы Б.Г. Ананьева // Психологический журнал. Т.9. № 1.1988. С.149-158.

Опираясь на мысль Рубинштейна, что основным для развития личности является принцип интеграции, Ананьев приходит к выводу, что "развитие действительно есть возрастающая по масштабам и уровням интеграция-образование крупных "блоков", систем или структур, синтез которых в определенный момент жизни человека выступает как наиболее общая структура его личности" (там же). Но одновременно, по его мнению, развитие личности есть и "все возрастающая дифференциация ее психофизиологических функций, процессов, состояний и личностных свойств, соразмерная прогрессирующей интеграции" (там же), т.е. существуют конвергентные и дивергентные отношения между дифференциацией и интеграцией.

Существенно то, что Ананьев, незаметно переходит от вопроса о структуре личности (пусть даже, по Платонову, функциональной) к вопросу о развитии личности и тем самым выходит в совершенно иную плоскость. Мы полагаем, что дискуссия по структуре личности была мало плодотворной именно потому, что во всех точках зрения (кроме Мясищева, как мы увидим далее), сама структура рассматривалась как абстракция интраиндивидуальной организации личности. Не акцентируя проблемы соотношения интра- и интериндивидуального, Ананьев тем не менее фактически выводит дискуссию за рамки вопроса о структуре интраиндивидуального. Ананьев Б.Г. Человек как предмет познания. Л.: ЛГУ, 1968.339 с. Исключительность и преимущество мясищевской концепции также состояло в том, что понятие "отношения", на основе которого он определил личность, представляло собой неразрывную связь интра- и интериндивидуального. В концепции Мясищева личность сразу определена как система, а не только структура, причем, несущая в себе не только интегрирующие и дифференцирующие тенденции, на что обратил внимание Ананьев, но интегрирующие и дезинтегрирующие (т.е. противоречивые) тенденции.

На наличие внутренних противоречий обратил внимание и А.Г. Ковалев, связав их с неравномерностью развития отдельных структур личности - между притязаниями и объективными возможностями, между чувственным и логическим в процессе отражения (чувством и разумом), между природными данными и приобретенными свойствами личности. Ограниченность же ананьевского понимания личности проявилась, на наш взгляд, в том, что он не обратил внимания на этот аспект концепций Ковалева и Мясищева, стремившихся выявить противоречия в личностной организации (хотя и отметил важность анализа явлений паники, стресса, фрустрации, жизненных конфликтов). Предприняв грандиозные эмпирические исследования взаимосвязи разных психических свойств и новообразований, он в основном оказался в рамках корреляционного принципа. (Хотя он сам в теоретическом плане отметил, что структура личности строится по двум-субординационному (или иерархическому) и координационному принципам).

Резюмируя, можно сказать, что концепция личности Ананьева в силу его науковедческого комплексного подхода в целом оказалась наиболее многогранной, многоаспектной, позволившей соединить множество частных или не сопоставимых концепций. Он проработал понятийный аспект проблемы личности в континууме понятий "субъект", "личность", "индивид", "индивидуальность". Личность предстала и как включенная в социум, и как развивающаяся в онтогенетическом цикле и жизненном пути и как современница своей эпохи и т.д. Благодаря этому концепция личности Ананьева до сегодняшнего дня не потеряла своего эвристического значения.

Исходным, родовым для всей психологии, и для дифференциальной в частно­сти, является понятие "человек". При этом человек рас­сматривается, в первую очередь, как биологическое существо, относящееся к классу млекопитающих вида homo sapiens. От других биологических видов человека отлияают:

Познание природы человеческой индивидуальности

Организм - телесный фактор индивидуальности.

Биологическая координата человека определяет его как живое телесное существо. Наиболее близким к этому оп­ределению оказывается понятие "организм", которое в широком смысле может включать в себя анатомо-морфологическую структуру, физиологические и нервные про­цессы, наконец, высшую нервную деятельность вместе с механизмами работы органов чувств. В современной диф­ференциальной психофизиологии и психологии личности понятие "организм" тесно связано с такими признаками как "специфика телесной организации", "биохимические индивидуальные особенности" и нейрофизиологические основы индивидуальности". Понятие "организм" более под­ходящее для исследований биологов и физиологов, чем психологов.

Индивид - предпосылка к личности.

Понятие "индивид" является коренным словом для центрального в дифференциальной психологии конструк­та "индивидуальность". Термин "индивид" обозначает, с одной стороны, "еди­ное нераздельное существо (от лат, individuum - недели­мое), "выступающее как единое целое, и, с другой стороны отдельного пред­ставителя человеческой общности.

Теория развития индивидуальности Ананьева Б.Г.

Психика человека включает такие структуру, как индивид, личность и субъект деятельности. Индивидные свойства человека состоят из возростно-половых и индивидуально типических свойств. Возрастные свойства последовательно развёртываются в процессе становления, роста индивида, а существую в форме полового деморфизма, интенсивность которого изменяется с возрастом. Индивидуально-типические свойства образуют конституциональные особенности (телосложение и биохимическая индивидуальность), нейродинамические свойства мозга, особенности функциональной геометрии больших полушарий (симметрия-ассиметрия функционирования парных рецепторов и эффекторов). Первичность индивидных свойств заключается в том, что они существую на всех уровнях, включая клеточный и молекулярный. Взаимодействие первичных индивидных свойств включает динамику психофизиологических функций (сенсорных, мнемических, вербально-логических и т.д.) и структуру органических способностей. Эти производные от первичных свойства называются вторичными. Собственно психическая интеграция индивидных свойств представляется в темпераменте и задатках. Основной формой развития индивидных свойств является онтогенез, осуществляющийся по определённой филогенетической, видовой программе, но постоянно модифицирующийся под влиянием социальных факторов. Поэтому по мере развёртывания самих онтогенетических стадий усиливается фактор индивидуальной изменчивости, что связано с активным воздействием социальных свойств личности на структурно-динамические особенности индивида.

Личность - психологический носитель социальных свойств.

В "понятии "личность" фиксируются те признаки, которые определяются принадлежностью индивида к обществу (со­циальное качество)".

Исходным моментом свойств личности (по Ананьеву Б.Г.) является ее статус в обще­стве (экономическое, политическое, правовое, идеологическое и т. д. положения в обществе), а также статус общности, в которой склады­валась и формировалась данная личность. На основе статуса и в по­стоянной взаимосвязи с ним строятся системы общественных функ­ций-ролей, а также целей и ценностных ориентации. Статус, роли и ценностные ориентации образуют первичные личностные свойства, определяющие вторичные свойства, - особенности мотивации пове­дения и структуру общественного поведения. Интегративным эффек­том взаимодействия первичных и вторичных личностных свойств, ре­зультатом этого взаимодействия становится характер человека и его склонности. Основной формой развития личностных свойств челове­ка является его жизненный путь в обществе, его социальная биогра­фия, в которой «выделяются моменты старта и финиша основной дея­тельности в обществе, этапы творческой эволюции личности, периоды подъема и упадка, главнейшие события личной жизни и деятельности, тесно переплетенные с важнейшими событиями эпохи и общественного развития страны».

Человек как субъект деятельности преимущественно рассматрива­ется как субъект труда, познания и общения. Структура человека как субъекта деятельности образуется из определенных свойств индивида и личности, соответствующих предмету и средствам деятельности. Исход­ными характеристиками человека как субъекта являются сознание (как отражение объективной действительности) и деятельность (как преобразование действительности). Человек «как субъект практиче­ской деятельности характеризуется не только его собственными свой­ствами, но и теми техническими средствами труда, которые выступают своего рода усилителями, ускорителями и преобразователями его функций. Как субъект теоретической деятельности в такой же мере ха­рактеризуется знаниями и умениями, связанными с оперированием специфическими знаковыми системами».

Индивидуальность - интегральная биопсихосоциальная характеристика человека

Человек как индивидуальность понимается Ананьевым как «един­ство и взаимосвязь его свойств как личности и субъекта деятельности, в структуре которых функционируют природные свойства человека как индивида». Начало индивидуальности определяет ин­дивид с его комплексом природных свойств. В частности, изначально в структуру психических процессов восприятия включены мотивационные образования. Мотивация «является фактором индивидуального развития в четырех направлениях: органическом, гностическом, этиче­ском и эстетическом. Органическое направление связано с обслужива­нием основных безусловных рефлексов на сохранение постоянства вещества и внутренней среды, оборонительно-защитных, размноже­ния и родительских функций, рефлексов на экологические стимулы и т. д. Благодаря историческому развитию познания (в единстве его чувственной и логической сторон) потребность в знании и методах, с по­мощью которых оно образуется, является одной из основных духовных потребностей индивида: эта гностическая мотивация влияет на различ­ные уровни жизни человека и его перцептивные свойства. Этиче­ская мотивация выражает потребность человека в людях и социальных связях. Эстетическая мотивация, вероятно, строится на основе взаимодействия гностических и этических мотивов и представляет со­бой наиболее сложный вид восприятия как наслаждения эстетическими свойствами объективной действительности».

Индивидуальность – особенное в индивиде, совокупность только ему присущих особенностей (в ча­стности, свойств личности), которая делает человека и его личность единичным воплощением типич­ного и всеобщего. Индивидуальность нельзя ни отождествлять с личностью, что нередко делается, ни отрывать от нее. Личность всегда неповторима и, следовательно, индивидуальна. Но индивиду­альность человека проявляется не только в его личности, но и в его организме (К. К. Платонов).

Индивидуальность характеризует прежде всего особенности человека как личности. Индивидуальность - человек, характеризуемый со стороны своих социально значимых отличий от других людей; своеобразие психики и личности индивида, ее неповторимость. С. Л. Рубинштейн в своем капитальном труде «Основы общей психологии» индивидуальности уделил всего несколько строк, однако подчеркнул важный способ ее формирования - индивидуальный жизненный путь.

По мнению Б.Г. Ананьева единство биологического и социального в человеке обеспечивается посредством единства таких его макрохарактеристик как индивид, личность, субъект и индивидуальность.

Носителем биологического в человеке является главным образом индивид. Человек как индивид представляет собой совокупность природных, генетически обусловленных свойств, развитие которых осуществляется в ходе онтогенеза, результатом чего становится биологическая зрелость человека.

Социальное представлено в человеке посредством личности и субъекта деятельности. При этом речь не идет о противопоставлении биологического и социального, хотя бы потому, что индивид в ходе жизни социализируется и приобретает новые свойства. С другой стороны, личностью и субъектом деятельности человек может стать лишь на основе некоторых индивидуальных структур.

Человек – это не только индивид и личность, но и носитель сознания, субъект деятельности, производящий материальные и духовные ценности. Человек как субъект предстает со стороны его внутренней, психической жизни, как носитель психических явлений. Структура человека как субъекта деятельности образуется из определенных свойств индивида и личности, которые соответствуют предмету и средствам деятельности.

Таким образом, каждый человек предстает в виде некоей целостности – как индивид, личность и субъект, обусловленной единством биологического и социального. Как индивид он развивается в онтогенезе, а как личность он проходит свой жизненный путь, в ходе которого осуществляется социализация индивида.

Однако, очевидно, что мы отличаемся друг от друга своим темпераментом, характером, стилем деятельности, поведения и т.д. Поэтому используется понятие индивидуальности. Индивидуальность – это неповторимое сочетание в человеке его черт из трех подструктур (индивид, личность, субъект деятельности) психики.

Поэтому, приступая к психологической характеристике человека, необходимо дать психологическую характеристику человека как индивида, собственно личности, субъекта деятельности и индивидуальности.

Общая характеристика подросткового возраста и подросткового кризиса
Итак, рассмотрим более подробно некоторые основные характеристики подросткового возраста для того, чтобы понять причины и механизм возникновения агрессии в этом возрастном периоде. Первая общая закономерность и острая проблема подросткового возраста – это перестройка отношений с родителями, переход от детской зависимости к отношениям, о...

Выводы
В процессе изучения проблемы выпускной квалификационной работы было проведено экспериментальное исследование общения креативных дошкольников со сверстниками в рамках констатирующего, формирующего, контрольного экспериментов. Констатирующий эксперимент в свою очередь состоял из нескольких этапов. 1. Выявление контингента креативных дош...

Безусловная реакция – невыученная реакция, которая автоматически следует за безусловным стимулом. Бихевиоральная терапия – набор терапевтических методик для изменения плохо адаптированного или нездорового поведения посредством применения принципов оперантного научения. Вторичное подкрепление - любой стимул, который приобрёл подкреп...

Специфика ананьевского подхода к личности заключалась, как уже отмечалось, во включении ее в широкий антропологи­ческий контекст, контекст человекознания. Поэтому его заслу­га связана прежде всего со смелостью включения психологии в систему наук о человеке, с возвращением психологии целого комплекса связей, не учитываемых до этого при анализе лич­ности. Можно сказать, что если Ананьев отмечает как заслугу Рубинштейна разработанное им определение интегративной сущ­ности личности, то заслугой Ананьева оказалось включение лич­ности в интегральную систему человекознания. Здесь присутству­ют в единстве и собственно антропологический, и исторический, и онтогенетический, и возрастной, и биографический аспекты рассмотрения проблемы личности. Свой критический пафос он обращает, совершенно справедливо, против характерной для 50-60-х годов тенденции отечественных психологов сосредоточиться (и ограничиться) вокруг проблем структуры личности, “абстра­гированных от реального временного протекания ее жизненно­го цикла”. При этом, нужно отметить, что он с необыкновенной скрупулезностью проанализировал практически все взгляды оте­чественных психологов на структуру личности. Он, будучи одним из инициаторов важнейшего симпозиума по про­блеме личности, принял активное участие в дискуссии именно о ее структуре. Таким образом, историческое, биографи­ческое и иное измерения в его концепции предстают как времен­ное измерение личности. Несомненно, что приоритет введения проблематики жизненного пути в отечественную теорию лично­сти принадлежит Рубинштейну (1935), но детальная разработ­ка проблем “жизненного цикла человека”, его различных пе­риодизаций перерастает у Ананьева в обобщенную постановку проблемы времени в психологии личности. Ананьев проделал детальный критический анализ концепции жизненного пути Ш.Бюлер и на этой основе показал, что жизнь отвечает иерар­хическому принципу. Желая подчеркнуть это обстоятельство, Ананьев разрабатывает понимание индивидуальности именно как достижения личностью высшего уровня развития своей сущ­ности и всей своей жизни. Однако, в отличие от Рубинштейна, Ананьев связывает понятие субъекта не с жизненным путем, а с деятельностью, общением, познанием.

В отличие от большинства отечественных психологов Ананьев рассматривает социальную детерминацию личности не абстрак­тно (общественные отношения и Рубинштейном и Леонтьевым трактовались именно так), а с уже сформировавшихся к тому времени социологических позиций. Именно поэтому он, определяя, подобно многим, личность как общественного индивида, конкретизирует это определение через социальные ситуации ее развития, статус, образ жизни, социально-психологические и др. условия, вплоть до демографических проблем. Он справедливо отмечает, что в этом ракурсе личность выступает как объект об­щественного развития. В таком случае качество субъекта совпадает с собственно психологическим определени­ем личности как системы отношений, установок, мотивов, цен­ностей и т. д. Но, в свою очередь, для психологической науки личность также является объектом (предметом) познания. Кроме того, проведя собственно социологический ана­лиз противоречий капиталистического общества, Ананьев при­ходит к выводу, что они приводят к некоторому “отделению” личности от свойств субъекта, т. е. расширению структуры че­ловека (добавим обобщенно, в силу действия отчуждения). Но это уже иное основание для определения сущ­ности субъекта, связанное с возможностью-невозможностью реализации своей творческой сущности в тех или иных событи­ях, ситуациях, при конкретно-исторических (истинно-капита­листических) отношениях. Таким образом, у Ананьева отсут­ствует понимание субъекта как субъекта жизненного пути, ко­торое практически в тех же пятидесятых годах было предложено Рубинштейном. Это понимание предполагает раскрытие зависи­мости жизненного пути от самой личности. Речь в этом случае идет не о биографическом подходе, включающем индивидуаль­ные различия жизненного пути (как вариации) в единую перио­дизацию жизни, а о собственно субъектном, при котором раскры­ваются сущностные характеристики способа жизни личности.

Однако, Ананьев, предложив не традиционно динамическое, а историческое, биографическое понимание времени жизни, вы­явил важнейшие с точки зрения развития личности характери­стики-старт, кульминационный момент наивысших достиже­ний в избранной деятельности и финиш, показал зависимость кульминации от момента старта, а старта от истории воспита­ния личности. Тем самым была конкретизирована главная идея Ш.Бюлер, стремившейся показать жизнь как не случайную, не­повторимую судьбу человека, а закономерную историю. Но вме­сте с тем эти фазы он связал-в основном-с субъектом дея­тельности (а не жизненного пути в целом), считая, что “опре­делить основные моменты становления, стабилизации и финиша личности можно лишь путем сопоставления сдвигов по многим параметрам социального развития человека: гражданскому со­стоянию, экономическому положению, семейному статусу, со­вмещению, консолидации или разобщению социальных функ­ций (ролей, характера ценностей и их переоценки в определен­ных исторических обстоятельствах), смене среды развития и коммуникации, конфликтным ситуациям и решению жизнен­ных проблем, осуществленности или неосуществленности жиз­ненного плана, успеху или неуспеху-триумфу или поражению в борьбе. Как отмечалось, на наш взгляд, здесь особо сказывается стремление Ананьева конкретизировать понятие жизненного цикла человека в категориях социологии как наиболее прогрессивного в тот период направления и тем са­мым преодолеть абстрактность принципа социальной детерми­нации личности, выразить эту детерминацию в приближенных к личности категориях. Типизацию, свойственную социологи­ческому подходу, он дополняет индивидуализацией. Однако под индивидуализацией в данном случае он имеет в виду. онтогене­тическую эволюцию: “весьма важным направлением влияния жизненного пути (биографии) человека на его онтогенетическую эволюцию является все возрастающая индивидуализация этой эволюции”. Таким образом, на наш взгляд, в концепции Ананьева остается не выясненным соотношение жизненного пути 1) как биографии, т. е. собственно индивиду­альной истории, жизненного пути (или цикла) 2) как социаль­но типического процесса, включающего общие для всех людей этапы, и 3) онтогенетического процесса эволюции человека.

Весьма существенной, как отмечалось, является роль Анань­ева в дискуссии по проблеме структуры личности, которая ока­залась основной к концу шестидесятых годов и стала основным предметом обсуждения на симпозиуме по личности 1969 года. При изложении взглядов на личность представителей грузинской шко­лы мы специально не останавливались на позиции В.Т.Норакидзе, поскольку именно Ананьев отметил его вклад в проблему структуры личности на основе эмпирических исследований роли фиксированной установки в характерообразовании. Ананьев со­поставляет взгляды на проблему структуры личности А.Г.Кова­лева, В.Н.Мясищева, К.К.Платонова и С.Л.Рубинштейна, выяв­ляя их различия, противоречия и общность. “Противоречивые взгляды отражают объективную сложность взаимопереходов меж­ду интегрированностью и дифференцированностью явлений раз­вития личности”.

Опираясь на мысль Рубинштейна, что основным для разви­тия личности является принцип интеграции, Ананьев приходит к выводу, что “развитие действительно есть возрастающая по масштабам и уровням интеграция-образование крупных “бло­ков”, систем или структур, синтез которых в определенный мо­мент жизни человека выступает как наиболее общая структура его личности” (там же). Но одновременно, по его мнению, раз­витие личности есть и “все возрастающая дифференциация ее психофизиологических функций, процессов, состояний и лично­стных свойств, соразмерная прогрессирующей интеграции” (там же), т. е. существуют конвергентные и дивергентные отношения между дифференциацией и интеграцией.

Существенно то, что Ананьев, незаметно переходит от вопроса о структуре личности (пусть даже, по Платонову, функциональ­ной) к вопросу о развитии личности и тем самым выходит в со­вершенно иную плоскость. Мы полагаем, что дискуссия по структуре личности была мало плодотворной именно потому, что во всех точках зрения (кроме Мясищева, как мы увидим далее), сама структура рассматривалась как абстракция интраиндивидуальной организации личности. Не акцентируя проблемы соот­ношения интра- и интериндивидуального, Ананьев тем не ме­нее фактически выводит дискуссию за рамки вопроса о струк­туре интраиндивидуального. Исключительность и преимущество мясищевской концепции также состояло в том, что понятие “от­ношения”, на основе которого он определил личность, представ­ляло собой неразрывную связь интра- и интериндивидуального. В концепции Мясищева личность сразу определена как систе­ма, а не только структура, причем, несущая в себе не только интегрирующие и дифференцирующие тенденции, на что обратил внимание Ананьев, но интегрирующие и дезинтегрирующие (т. е. противоречивые) тенденции.

На наличие внутренних противоречий обратил внимание и А.Г.Ковалев, связав их с неравномерностью развития отдельных структур личности-между притязаниями и объективными возможностями, между чувственным и логическим в процессе отражения (чувством и разумом), между природными данными и приобретенными свойствами личности. Ограниченность же ананьевского понимания личности проявилась, на наш взгляд, в том, что он не обратил внимания на этот аспект кон­цепций Ковалева и Мясищева, стремившихся выявить противо­речия в личностной организации (хотя и отметил важность ана­лиза явлений паники, стресса, фрустрации, жизненных конф­ликтов). Предприняв грандиозные эмпирические исследования взаимосвязи разных психических свойств и новообразований, он в основном оказался в рамках корреляционного принципа. (Хотя он сам в теоретическом плане отметил, что структура личности строится по двум-субординационному(или иерархическому) и координационному принципам).

Резюмируя, можно сказать, что концепция личности Анань­ева в силу его науковедческого комплексного подхода в целом оказалась наиболее многогранной, многоаспектной, позволив­шей соединить множество частных или не сопоставимых кон­цепций. Он проработал понятийный аспект проблемы личности в континууме понятий “субъект”, “личность”, “индивид”, “индивидуальность”. Личность предстала и как включенная в социум, и как развивающаяся в онтогенетическом цикле и жиз­ненном пути и как современница своей эпохи и т. д. Благодаря этому концепция личности Ананьева до сегодняшнего дня не по­теряла своего эвристического значения.

Специфика ананьевского подхода к личности заключалась, как уже отмечалось, во включении ее в широкий антропологи­ческий контекст, контекст человекознания. Поэтому его заслу­га связана прежде всего со смелостью включения психологии в систему наук о человеке, с возвращением психологии целого комплекса связей, не учитываемых до этого при анализе лич­ности. Можно сказать, что если Ананьев отмечает как заслугу Рубинштейна разработанное им определение интегративной сущ­ности личности, то заслугой Ананьева оказалось включение лич­ности в интегральную систему человекознания. Здесь присутству­ют в единстве и собственно антропологический, и исторический, и онтогенетический, и возрастной, и биографический аспекты рассмотрения проблемы личности. Свой критический пафос он обращает, совершенно справедливо, против характерной для 50-60-х годов тенденции отечественных психологов сосредоточиться (и ограничиться) вокруг проблем структуры личности, “абстра­гированных от реального временного протекания ее жизненно­го цикла”. При этом, нужно отметить, что он с необыкновенной скрупулезностью проанализировал практически все взгляды оте­чественных психологов на структуру личности. Он, будучи одним из инициаторов важнейшего симпозиума по про­блеме личности, принял активное участие в дискуссии именно о ее структуре. Таким образом, историческое, биографи­ческое и иное измерения в его концепции предстают как времен­ное измерение личности. Несомненно, что приоритет введения проблематики жизненного пути в отечественную теорию лично­сти принадлежит Рубинштейну (1935), но детальная разработ­ка проблем “жизненного цикла человека”, его различных пе­риодизаций перерастает у Ананьева в обобщенную постановку проблемы времени в психологии личности. Ананьев проделал детальный критический анализ концепции жизненного пути Ш.Бюлер и на этой основе показал, что жизнь отвечает иерар­хическому принципу. Желая подчеркнуть это обстоятельство, Ананьев разрабатывает понимание индивидуальности именно как достижения личностью высшего уровня развития своей сущ­ности и всей своей жизни. Однако, в отличие от Рубинштейна, Ананьев связывает понятие субъекта не с жизненным путем, а с деятельностью, общением, познанием.

В отличие от большинства отечественных психологов Ананьев рассматривает социальную детерминацию личности не абстрак­тно (общественные отношения и Рубинштейном и Леонтьевым трактовались именно так), а с уже сформировавшихся к тому времени социологических позиций. Именно поэтому он, определяя, подобно многим, личность как общественного индивида, конкретизирует это определение через социальные ситуации ее развития, статус, образ жизни, социально-психологические и др. условия, вплоть до демографических проблем. Он справедливо отмечает, что в этом ракурсе личность выступает как объект об­щественного развития. В таком случае качество субъекта совпадает с собственно психологическим определени­ем личности как системы отношений, установок, мотивов, цен­ностей и т. д. Но, в свою очередь, для психологической науки личность также является объектом (предметом) познания. Кроме того, проведя собственно социологический ана­лиз противоречий капиталистического общества, Ананьев при­ходит к выводу, что они приводят к некоторому “отделению” личности от свойств субъекта, т. е. расширению структуры че­ловека (добавим обобщенно, в силу действия отчуждения). Но это уже иное основание для определения сущ­ности субъекта, связанное с возможностью-невозможностью реализации своей творческой сущности в тех или иных событи­ях, ситуациях, при конкретно-исторических (истинно-капита­листических) отношениях. Таким образом, у Ананьева отсут­ствует понимание субъекта как субъекта жизненного пути, ко­торое практически в тех же пятидесятых годах было предложено Рубинштейном. Это понимание предполагает раскрытие зависи­мости жизненного пути от самой личности. Речь в этом случае идет не о биографическом подходе, включающем индивидуаль­ные различия жизненного пути (как вариации) в единую перио­дизацию жизни, а о собственно субъектном, при котором раскры­ваются сущностные характеристики способа жизни личности.

Однако, Ананьев, предложив не традиционно динамическое, а историческое, биографическое понимание времени жизни, вы­явил важнейшие с точки зрения развития личности характери­стики-старт, кульминационный момент наивысших достиже­ний в избранной деятельности и финиш, показал зависимость кульминации от момента старта, а старта от истории воспита­ния личности. Тем самым была конкретизирована главная идея Ш.Бюлер, стремившейся показать жизнь как не случайную, не­повторимую судьбу человека, а закономерную историю. Но вме­сте с тем эти фазы он связал-в основном-с субъектом дея­тельности (а не жизненного пути в целом), считая, что “опре­делить основные моменты становления, стабилизации и финиша личности можно лишь путем сопоставления сдвигов по многим параметрам социального развития человека: гражданскому со­стоянию, экономическому положению, семейному статусу, со­вмещению, консолидации или разобщению социальных функ­ций (ролей, характера ценностей и их переоценки в определен­ных исторических обстоятельствах), смене среды развития и коммуникации, конфликтным ситуациям и решению жизнен­ных проблем, осуществленности или неосуществленности жиз­ненного плана, успеху или неуспеху-триумфу или поражению в борьбе. Как отмечалось, на наш взгляд, здесь особо сказывается стремление Ананьева конкретизировать понятие жизненного цикла человека в категориях социологии как наиболее прогрессивного в тот период направления и тем са­мым преодолеть абстрактность принципа социальной детерми­нации личности, выразить эту детерминацию в приближенных к личности категориях. Типизацию, свойственную социологи­ческому подходу, он дополняет индивидуализацией. Однако под индивидуализацией в данном случае он имеет в виду. онтогене­тическую эволюцию: “весьма важным направлением влияния жизненного пути (биографии) человека на его онтогенетическую эволюцию является все возрастающая индивидуализация этой эволюции”. Таким образом, на наш взгляд, в концепции Ананьева остается не выясненным соотношение жизненного пути 1) как биографии, т. е. собственно индивиду­альной истории, жизненного пути (или цикла) 2) как социаль­но типического процесса, включающего общие для всех людей этапы, и 3) онтогенетического процесса эволюции человека.

Весьма существенной, как отмечалось, является роль Анань­ева в дискуссии по проблеме структуры личности, которая ока­залась основной к концу шестидесятых годов и стала основным предметом обсуждения на симпозиуме по личности 1969 года. При изложении взглядов на личность представителей грузинской шко­лы мы специально не останавливались на позиции В.Т.Норакидзе, поскольку именно Ананьев отметил его вклад в проблему структуры личности на основе эмпирических исследований роли фиксированной установки в характерообразовании. Ананьев со­поставляет взгляды на проблему структуры личности А.Г.Кова­лева, В.Н.Мясищева, К.К.Платонова и С.Л.Рубинштейна, выяв­ляя их различия, противоречия и общность. “Противоречивые взгляды отражают объективную сложность взаимопереходов меж­ду интегрированностью и дифференцированностью явлений раз­вития личности”.

Опираясь на мысль Рубинштейна, что основным для разви­тия личности является принцип интеграции, Ананьев приходит к выводу, что “развитие действительно есть возрастающая по масштабам и уровням интеграция-образование крупных “бло­ков”, систем или структур, синтез которых в определенный мо­мент жизни человека выступает как наиболее общая структура его личности” (там же). Но одновременно, по его мнению, раз­витие личности есть и “все возрастающая дифференциация ее психофизиологических функций, процессов, состояний и лично­стных свойств, соразмерная прогрессирующей интеграции” (там же), т. е. существуют конвергентные и дивергентные отношения между дифференциацией и интеграцией.

Существенно то, что Ананьев, незаметно переходит от вопроса о структуре личности (пусть даже, по Платонову, функциональ­ной) к вопросу о развитии личности и тем самым выходит в со­вершенно иную плоскость. Мы полагаем, что дискуссия по структуре личности была мало плодотворной именно потому, что во всех точках зрения (кроме Мясищева, как мы увидим далее), сама структура рассматривалась как абстракция интраиндивидуальной организации личности. Не акцентируя проблемы соот­ношения интра- и интериндивидуального, Ананьев тем не ме­нее фактически выводит дискуссию за рамки вопроса о струк­туре интраиндивидуального. Исключительность и преимущество мясищевской концепции также состояло в том, что понятие “от­ношения”, на основе которого он определил личность, представ­ляло собой неразрывную связь интра- и интериндивидуального. В концепции Мясищева личность сразу определена как систе­ма, а не только структура, причем, несущая в себе не только интегрирующие и дифференцирующие тенденции, на что обратил внимание Ананьев, но интегрирующие и дезинтегрирующие (т. е. противоречивые) тенденции.

На наличие внутренних противоречий обратил внимание и А.Г.Ковалев, связав их с неравномерностью развития отдельных структур личности-между притязаниями и объективными возможностями, между чувственным и логическим в процессе отражения (чувством и разумом), между природными данными и приобретенными свойствами личности. Ограниченность же ананьевского понимания личности проявилась, на наш взгляд, в том, что он не обратил внимания на этот аспект кон­цепций Ковалева и Мясищева, стремившихся выявить противо­речия в личностной организации (хотя и отметил важность ана­лиза явлений паники, стресса, фрустрации, жизненных конф­ликтов). Предприняв грандиозные эмпирические исследования взаимосвязи разных психических свойств и новообразований, он в основном оказался в рамках корреляционного принципа. (Хотя он сам в теоретическом плане отметил, что структура личности строится по двум-субординационному(или иерархическому) и координационному принципам).

Резюмируя, можно сказать, что концепция личности Анань­ева в силу его науковедческого комплексного подхода в целом оказалась наиболее многогранной, многоаспектной, позволив­шей соединить множество частных или не сопоставимых кон­цепций. Он проработал понятийный аспект проблемы личности в континууме понятий “субъект”, “личность”, “индивид”, “индивидуальность”. Личность предстала и как включенная в социум, и как развивающаяся в онтогенетическом цикле и жиз­ненном пути и как современница своей эпохи и т. д. Благодаря этому концепция личности Ананьева до сегодняшнего дня не по­теряла своего эвристического значения.